Т. е. участвуя в их обете назорея (см. прим. Деян. 21:241а). Для этого Павлу нужно было войти в храм и оставаться там вместе с назореями, пока не завершатся семь дней обета; после этого священник должен был принести приношения за каждого из них, в том числе и за него. Разумеется, ему было ясно, что этот обычай относился к устаревшему устроению, которое, согласно принципу его учения в новозаветном служении, должно быть отвергнуто в Божьем новозаветном домостроительстве. Тем не менее он исполнил его — вероятно, из-за своего иудейского прошлого, которое проявилось и ранее в его частном обете в Деян. 18:18, а также, вероятно, из-за того, что он применял на практике сказанное им в 1 Кор. 9:20. Однако его терпимость поставила под угрозу Божье новозаветное домостроительство; этого Бог не потерпел. В этот момент он, несомненно, чувствовал, что находится в затруднительном положении, и был глубоко встревожен, желая выйти из него. Именно в тот момент, когда истекал срок их обета, Бог допустил, чтобы против него поднялось волнение, и то, что они намеревались совершить, было сорвано (ст. 27). Более того, по Божьему всевластию Павел был избавлен от своего затруднительного положения.
Смешение иудаистских обрядов с Божьим новозаветным домостроительством было не только ошибочно с точки зрения Божьего устроения, но и мерзко в глазах Бога. Он положил конец этой отвратительной смеси очень скоро, спустя примерно десять лет, когда руками Тита и его римского войска были разрушены Иерусалим и храм, центр иудаизма. Это избавило и полностью отделило церковь от пагубного влияния иудаизма.
Бог, возможно, проявил терпимость, когда Павел исполнил частный обет в Деян. 18:18, но Он не захотел позволить Павлу, сосуду, который был избран Им не только для завершения Его новозаветного откровения (Кол. 1:25), но и для осуществления Его новозаветного домостроительства (Эф. 3:2, 7-8), участвовать в обете назорея, сугубо иудаистском обряде. Идя в Иерусалим, Павел, возможно, намеревался очистить эту церковь от иудаистского влияния (см. прим. Деян. 19:211а, абз. 2), но Бог знал, что эта церковь неизлечима. Поэтому Бог в Своём всевластии позволил иудеям схватить Павла, а римлянам — заключить его в тюрьму, чтобы он написал свои последние восемь Посланий (см. прим. Деян. 25:111в), которые завершили божественное откровение (Кол. 1:25) и дали церкви более ясный и глубокий взгляд на Божье новозаветное домостроительство (Эф. 3:3-4). Таким образом, Бог предоставил находившейся под влиянием иудаизма церкви в Иерусалиме оставаться в том же состоянии, пока с разрушением Иерусалима этой пагубной смеси не был положен конец. Было намного более важно и необходимо, чтобы Павел написал свои последние восемь Посланий и тем самым завершил Божье новозаветное откровение, чем чтобы он совершил какие-то внешние дела для церкви.