Поиск
В этом сообщении моя забота состоит в том, чтобы поделиться с вами о почве церкви. Святым трудно это понять полностью. Христиане могут говорить о духовности, Теле и созидании, но практически никто не знает, где строить. Даже выдающиеся христианские учителя не знают, где строить.
Позвольте мне привести подлинную историю, которая иллюстрирует этот факт. Многие из вас знакомы с книгами Джесси Пенн-Льюис о субъективной работе креста. Любой, кто знаком с Господним восстановлением, подтвердит, что её сообщения о субъективной работе креста были частью восстановления. До того как Господь воздвиг госпожу Пенн-Льюис, не многие христиане имели ясное и полное представление о субъективном аспекте Господнего креста. Служение госпожи Пенн-Льюис помогло молодому пастору-баптисту, который в некоторой степени находился под влиянием модернистских учений, разобраться в Господнем спасении. Позднее он стал её соработником. В конце концов этот молодой пастор увидел даже больше, чем госпожа Пенн-Льюис. Она видела субъективный аспект креста, а он увидел принципы воскресения Тела Христова. Он увидел нечто очень глубокое. Это было нечто такое, о чем у других не было никакого представления. Этот молодой человек несколько лет проработал вместе с госпожой Пенн-Льюис, всегда считая её старше себя. Но настал день, когда он больше не мог работать с ней и ушёл от неё. Таким образом, одно дело стало двумя: путь госпожи Пенн-Льюис и путь этого брата. Он сам рассказал мне эту историю в подробностях. Эта история показывает, что два духовных человека, которые увидели нечто от так называемой духовности, не видели почвы церкви. Ни у кого из них не было почвы для работы. Госпожа Пенн-Льюис была подвешена в воздухе, равно как и этот брат.
Какое-то время спустя я больше месяца общался с этим братом днем и ночью. Каждая наша встреча длилась два или три часа. В конце концов я узнал, что у него нет никакого желания познать эту почву. Его сердце, разум и дух не стремились к этому. Напротив, он был полностью закрыт для этого. Более тридцати дней я пытался убедить его в отношении почвы церкви, а он старался убедить меня оставить это. Когда он понял, что я не оставлю её, и когда я узнал, что у него нет желания принять её, мы внутренне сказали друг другу «до свидания». На этом наше общение закончилось. Это произошло около двадцати лет назад.
Эта иллюстрация показывает, что, если у нас нет конкретной площадки для строительства, однако мы начинаем работу по строительству, мы делаем нечто неразумное. Как же неразумно было бы подготовить материалы для строительства и начать работу, если при этом неизвестно местоположение строения! Нет ничего глупее этого. Тем не менее многие христиане сегодня именно настолько глупы.
Нам, однако, нужно быть трезвыми и определить, чья христианская работа имеет должную почву. Вы можете спросить, есть ли почва у баптистской деноминации. Да, у неё есть определённая почва, но это неправильная почва, поскольку баптистская церковь за свою почву принимает крещение погружением. Это почва, на которой построена баптистская деноминация. Пресвитерианская деноминация берет за свою почву пресвитерию. Эта почва, также являющаяся почвой разделения, тоже неправильна. Я знаю несколько случаев, когда пресвитерианские пасторы крестились у баптистов, чтобы стать пасторами баптистских церквей. У каждой деноминации есть почва, но почва разделения. Сегодня практически все христианские работники строят на неправильной почве. Вот почему нет никакого настоящего созидания. Вместо единства мы видим одни разделения.
В Библии ясно раскрывается, что нам, христианам, следует быть совокупными и состроенными. Но можете ли вы показать мне, где сегодня находится подлинное созидание? Вряд ли вы найдёте его. У сегодняшних христиан есть целые «грузовики» стройматериалов, но они кружат повсюду и ищут, где им разгрузиться. Иногда они разгружают материалы на одном месте, а спустя какое-то время они перевозят материалы на другую почву. Такова действительная ситуация сегодня.
Я хотел бы, чтобы вы посмотрели на миссионеров, христианских работников и участников движения Навигаторов, «Крестового похода студентов» и Интер-Варсити. В 1963 и 1964 годах я встречался с руководителем одной христианской работы в городе Финикс. В студенческих городках они приводили к Господу большое число молодёжи, но затем молодые люди отправлялись в деноминации и становились мёртвыми. Поэтому некоторые в этой работе признали необходимость в правильной церковной жизни. В то время в Соединённых Штатах только что вышла книга «Нормальная христианская церковная жизнь». В какой-то степени эти братья согласились с ней и стали обдумывать практику церковной жизни. Но они не осмеливались сделать этот шаг, потому что понимали, что в результате деноминации лишат их финансовой поддержки. Глубоко внутри эти лидеры осознавали, что их работа не имеет никакой почвы. Но из-за страха потерять финансовую поддержку они не осмеливались осуществлять на практике церковную жизнь.
В этом сообщении я хочу дать вам всем, особенно молодым людям, подробную карту для вашего передвижения в церковной жизни. Я ехал по этой дороге более сорока лет. Я могу показать вам дорогу даже во сне. Для нашей карты мы будем использовать ряд городов, о которых говорится в Новом Завете: Иерусалим, Антиохию, Эфес и Коринф. Как мы все знаем, церковь началась в Иерусалиме, и она была чудесной. В Иерусалиме было не двенадцать церквей, каждая из которых называлась бы по имени одного из двенадцати апостолов. Нет, там была только одна церковь, которая включала в себя всех. В Деян. 8:1 доказывается, что в Иерусалиме была одна-единственная церковь, потому что в этом стихе говорится о церкви, «которая была в Иерусалиме». В Иерусалиме было не много церквей, а одна — церковь в Иерусалиме. Свидетельство церкви в конце концов распространилось на север в Антиохию через некоторых святых, которые перебрались туда из Иерусалима. Позднее для их назидания туда отправился Варнава и привёл с собой Павла. Как и в Иерусалиме, в Антиохии была только одна церковь. В Деян. 13:1 сказано: «А в Антиохии, в поместной церкви, были пророки и учителя». Из Антиохии церковь распространилась в Малую Азию, где в разных городах существовало несколько церквей. В Эфесе, например, была только одна церковь. Мы знаем, что в Эфесе было не больше одной церкви, потому что в Отк. 2:1 говорится о церкви, а не о церквях, в Эфесе. Благодаря служению Павла церковь распространилась из Малой Азии в Европу, и в Коринфе была основана церковь. В 1 Кор. 1:2 сказано: «Церкви Божьей, которая в Коринфе». И снова мы видим одну церковь в одном городе. В соответствии с Библией, одна церковь была в Иерусалиме, одна — в Антиохии, одна — в Эфесе и одна — в Коринфе.
Однако настало время, когда святые в Коринфе разделились на четыре группы. Одна группа говорила, что они Кифины; другая — Павловы; третья — Аполлосовы и четвёртая — Христовы. Эти четыре группы были четырьмя разделениями. Если вы внимательно прочитаете Первое послание к коринфянам, вы увидите, что апостол Павел даже называет их сектами. В 1 Кор. 11:19 говорится, что среди них были секты (греч.). Нам нужно понять, что такое секта. Представьте, что пятьдесят христиан собираются вместе. Из-за разных выборов, вкусов и предпочтений они разделились, подобно коринфянам, на четыре группы. Одна группа особенно увлечена Петром, поскольку он был ведущим из двенадцати апостолов. Другая группа предпочла Аполлоса, потому что он исследовал Писание. Эта группа признает, что Пётр был ведущим апостолом. Но, говорят они, он был необразованным рыбаком, в то время как Аполлос был учёным. Находящимся в этой группе нравится, как Аполлос толковал Писание. Третьей группе Павел нравится больше, чем Аполлос, потому что он имел непосредственное общение с Господом на пути в Дамаск. Четвёртая группа сказала, что они Христовы. Хотя эти пятьдесят христиан разделились на четыре группы, они продолжали собираться вместе. Сначала их выборы, вкусы и предпочтения просто образовали у них четыре группы. Но позднее эти группы стали разделениями, а затем — сектами. Однако они ещё не стали деноминациями. Они были сектами, но не деноминациями. Обратите внимание на показанное здесь развитие. Оно идёт от предпочтений к разделениям, а затем — к сектам. Секты похожи на политические партии. Когда секты присваивают себе названия, они деноминируют себя. Так секты становятся деноминациями. Предположим, что секта Петра выбрала себе имя «церковь Петра» или «Петровская церковь». Если они сделают это, они немедленно станут деноминацией. То же относится и к сектам Павла, Аполлоса и Христа. Таким образом, они уже будут не безымянными сектами, а деноминациями с названием. Следовательно, развитие таково: сначала разделения, затем секты и, наконец, деноминации. Если четыре группы в Коринфе стали бы деноминациями, они были бы точно такими же, как и деноминации, которых предостаточно в сегодняшнем христианстве. Христианство наполнено не только разделениями и сектами, но и деноминациями.
Нам всем нужно ясное понимание, что такое разделения, секты и деноминации. В 1 Кор. 11:18 и 19 Павел говорит: «Ибо, во-первых, когда вы сходитесь в церкви, я слышу, что среди вас есть разделения; и отчасти этому верю. Ибо должны быть среди вас и разные течения, чтобы выявились среди вас испытанные». В Библии короля Якова вместо фразы «различные течения» используется слово «ереси». «Ересь» — это транслитерация греческого слова, которое означает «школы, придерживающиеся различных убеждений». Поэтому на греческом языке «ереси» означают «школы, придерживающиеся различных убеждений», которые образуют разные течения. А различные течения — это, конечно, секты. Следовательно, сначала показаны разделения, а потом — секты. Однако во времена Первого послания к коринфянам деноминаций ещё не существовало.
Первоначально в Коринфе существовала только одна церковь, и все святые в Коринфе были частью церкви в Коринфе. Но, предположим, святые разделились на четыре церкви: церковь Петра, церковь Аполлоса, церковь Павла и церковь Христа. Предположим также, что некоторые святые остались на почве церкви в Коринфе. Теперь представим, что один брат пришёл из Иерусалима посетить Коринф. Что касается церкви, у него не было проблем ни в Иерусалиме, ни в Антиохии, ни в Эфесе, потому что в этих городах сфера церкви была такой же, как и юрисдикция местности. Однако, когда он прибыл в Коринф, он столкнулся с трудностью. Он встал перед выбором, в какую церковь ему идти. Конечно, он не пошёл бы в церковь Кифы, церковь Аполлоса, церковь Павла или даже в церковь Христа. Он встречался бы с теми, кто занимает положение церкви в Коринфе, поскольку у них была надлежащая почва. Предположим, что руководящий брат церкви Христа сказал ему: «Я ведущий брат в церкви Христа, и мне бы хотелось пообщаться с тобой. Разве ты не Христов? И разве ты сомневаешься, что я тоже Христов? Почему бы тебе не быть с нами? Ты говоришь, что у нас нет надлежащей почвы. Но наша почва — Христос, потому что мы церковь Христа. Христос не разделен. Как же ты тогда можешь говорить, что наша почва — это почва разделения? Ты утверждаешь, что мы отделились от других святых. Но если ты не присоединишься к нам, это значит, что ты отделяешься от нас». Однако брат, приехавший из церкви в Иерусалиме, укажет, что церковь на надлежащей почве, церковь в Коринфе, включает в себя и того и другого, потому что сфера церкви в Коринфе больше, чем сфера церкви Христа.
Те, кто утверждает, что они Христовы, не согласятся с теми, кто говорит, что они Петровы, Аполлосовы или Павловы. Они скажут: «Имена Пётр, Аполлос и Павел — это неправильные имена. Нам не следует держаться за эти имена. Христос — вот правильное имя. Поэтому мы Христовы». Однако Христос — это основание, а не почва (1 Кор. 3:11). Нам нужно увидеть различие между основанием и почвой. Почва — это площадка, на которой строится здание, в то время как основание — это нижняя часть самого здания. Все группы утверждают, что их основание — Христос. Даже те, кто говорит, что они Петровы, Аполлосовы или Павловы, заявят, что их основание — Христос. Однако все они находятся на различных почвах. Это означает, что они кладут своё основание на различные площадки. Правильная почва — это почва единства. Мы не ошибёмся, если скажем, что Христос — это основание, но говорить, что Он почва, неправильно. По этой причине те, кто говорит, что они церковь Христа, строят на неправильной почве.
Сегодня ситуация с церковью неясна. Но для нас небо чисто. Мы члены Тела, и Тело является вселенским. У этого вселенского Тела есть только одно выражение в городе. Следовательно, в одном городе должна быть лишь одна церковь. Так было в Иерусалиме, в Антиохии и в Эфесе. Но в нашей местности сегодня все иначе. Вот почему мы должны упражняться в умении различать, чтобы найти тех, кто собирается на правильной почве единства.
Давайте пойдём дальше и представим, что в церкви Петра две тысячи членов, в церкви Аполлоса — четыре тысячи, в церкви Павла — три тысячи, в церкви Христа — пятьсот, а тех, кто встречается как церковь в Коринфе, всего пятнадцать. Те, кто находится в церкви в Коринфе, возможно, скажут: «Нас так мало. В других группах от пятисот до четырёх тысяч человек, а нас всего пятнадцать. Что нам делать? Можем ли мы сказать, что мы церковь? Церковь в Коринфе должна включать в себя всех святых. Но подавляющее большинство из них не с нами. Как мы можем говорить, что мы церковь?» В подобной ситуации многие бы ослабели и с неохотой заявляли, что они — церковь в Коринфе. Если стоящих на почве единства было бы пять тысяч человек, они бы все решительно заявили, что они церковь в Коринфе. Но если их число мало, возможно, лишь пятнадцать, они ослабели бы и побоялись сказать, что они церковь. Тем не менее пятнадцать святых, стоящих на церковной почве, являются церковью. Если они не церковь, то как же вы их назовёте?
Нам нужно ясно понимать, что положение церкви зависит не от каких-либо терминов или условий, а только от почвы единства. Почва единства — почва местности. Где бы мы, христиане, ни были, нам следует быть церковью в этом месте. Если мы находимся в Лондоне, Париже, Нью-Йорке или Лос-Анджелесе, нам нужно быть просто церковью в этом городе. Сегодня ситуация запутана и полна разделений. Поэтому нам нужно быть восстановленными обратно к настоящему единству. Настоящее единство — это уникальное единство, единство почвы. Нам нужна ясность в этом вопросе, чтобы несмотря на место нашего нахождения мы были бы не чем иным, как частью церкви в этой местности. Являетесь вы церковью или нет, не зависит от количества святых. Даже если в каком-нибудь городе собирается вместе немного человек, они являются церковью в этой местности. Я стою на этой почве более сорока пяти лет. Чем больше я проповедую и учу этому, тем смелее я говорю, что те, кто стоит на правильной почве, являются церковью в этой местности.
Теперь нам нужно увидеть, как группа христиан становится деноминацией. Наиболее отличительная черта деноминаций — их особые названия. У каждой деноминации есть конкретное название, например Церковь Христа, баптистская церковь, пресвитерианская церковь или лютеранская церковь. Как только группа присваивает себе особое название, она становится деноминацией, потому что, когда она как-то себя обозначает, это отделяет её от других групп.
Здесь я должен решительно сказать, что термин «поместная церковь» — это не название. У нас нет названия. Когда люди спрашивают вас, что́ мы за церковь, вам следует просто ответить: «Мы просто церковь. Когда вы спрашиваете меня, что мы за церковь, это все равно что спрашивать, что мы за луна. Есть только одна-единственная луна. Когда луна в Лондоне, она называется луной в Лондоне. Когда луна появляется над Кливлендом, она называется луной в Кливленде. Точно так же и мы говорим, что мы церковь в Кливленде или церковь в Лос-Анджелесе». Но подобные термины не являются названием. Скорее, они описание факта. Поэтому нам никогда не следует использовать термин «поместная церковь» так, чтобы другие могли расценить его как название. Поместная церковь обозначает природу церкви. У нас не сектантская церковь или так называемая вселенская церковь. Церкви в Господнем восстановлении — это церкви в местностях. Вот почему они называются поместными церквями. Но слова «поместная церковь» — это не название, и мы — не деноминация. Не используйте эти термины так, как будто они являются названием. Самое большее, что нам следует говорить, это: «Мы церковь в Кливленде. Церковь в Кливленде включает в себя, конечно, всех верующих в Кливленде. Однако, поскольку большинство христиан в Кливленде не хотят восстанавливаться назад, на правильную почву церкви, мы единственные, кто по-прежнему остаётся как церковь в Кливленде. Но у нас нет особого названия».
У каждой деноминации также есть особое учение или практика. Например, южные баптисты практикуют крещение погружением и настаивают, чтобы вы крестились у них. Если вы не желаете, чтобы они вас крестили, они не примут вас как своего члена. Для них принятие верующих основывается не на вере, а на крещении, которое они практикуют. Точно так же и некоторые группы пятидесятников не примут тех верующих, которые не говорят на языках. Следовательно, их так называемая церковь строится на почве говорения на языках. Говорение на языках является их особой практикой и учением. Эта особая практика превращает их в секту. Если говорить о крещении, то Церковь Христа даже строже южных баптистов. Они утверждают, что, если вы не крестились у них, вы даже не спасены и, таким образом, они не могут вас принять. Точно так же, если вы хотите присоединиться к адвентистам седьмого дня, вы должны согласиться соблюдать субботу и десятину. Иначе вас не примут как члена. Эта конкретная практика превращает их в секту.
Сегодня существует огромное количество независимых групп. Практически у каждой группы есть определённые условия, на основании которых вас принимают в эту группу. Некоторые не говорят этого, но сохраняют это условие в тайне. В конце концов, когда вы захотите стать членом, они откроют вам эти условия принятия. Возможно, они скажут: «Это очень хорошо, что вы хотите присоединиться к нам. Но чтобы стать членом этой группы, вы должны согласиться с этим учением или с этой практикой». Любая группа, подобная этой, — секта.
Чтобы быть принятым в церкви, подобных условий не существует. Единственное условие — это чтобы мы верили в Господа Иисуса и были спасены верой. Если вы были спасены через веру, вы уже были приняты. Церковь принимает святых, которых принял Бог, не предъявляя к ним никаких особых требований. Если вы верите в Господа Иисуса и спасены, вы святой. Святой — это спасённый. Если вы были спасены, оправданы, искуплены и возрождены, вы святой. Поскольку вы уже святой, церковь принимает вас, не выдвигая каких-либо особых условий или требований. Вы были приняты церковью, когда уверовали в Господа Иисуса.
Нам нужно остерегаться независимых групп, которые подражают церквям. Эти группы утверждают, что у них нет никаких особых условий для принятия верующих. Однако, если вы внимательно проверите эти группы, вы обнаружите некоторые скрытые условия принятия. Но мы в церквях можем свидетельствовать, что у нас нет каких бы то ни было условий принятия. Некоторые могут спросить, является ли призывание имени Господа условием. Нет, это не условие принятия. Если вы наслаждаетесь призыванием имени Господа, тогда призывайте Его имя. Но если вам не нравится это, тогда не призывайте. Если только вы верите в Господа Иисуса, вы святой, и мы принимаем вас. Другие могут заявить, что молитвочтение является условием принятия в церковь. Нет, молитвочтение не является необходимым для спасения, и поэтому это не условие принятия. Я повторяю: у церквей нет никаких особых условий. Любая группа, у которой есть особые условия, особое учение или практика для принятия святых, является сектой.
У каждой секты или деноминации есть особое общение. Но нам, христианам, нужно иметь только одно уникальное и общее общение, общение Господа Иисуса Христа (1 Кор. 1:9). Когда мы были спасены, мы были принесены в общение Господа. Следовательно, будучи христианами, мы можем иметь общение друг с другом. У деноминаций, однако, особое общение. Например, когда южные баптисты узнают, что другие являются пресвитерианами, они прекращают с ними общение. Они могут говорить с ними о делах или политике, но у них не будет совместного с ними общения о духовном. Те, кто настаивает на практике омовения ног, также имеют особое общение, потому что они ограничивают своё общение только собственным кругом. Другие ограничивают общение теми, у кого та же практика в отношении вина или сока, используемых на трапезе Господней. Все это — нечто сектантское, и мы должны отказаться от этого. Нам следует отказаться от всех особых названий, особых учений, особых практик и особого общения.
Предположим, в одной местности есть группа христиан, у которых нет особого названия, особой практики, особого учения или особого общения. Однако у них может быть управление, отдельное от церкви в этом городе. Если это так, то эта группа — секта. Помимо поместной церкви в городе может появиться независимая группа, которая практически во всем подобна церкви. Но, возможно, эта группа по-прежнему настаивает на отдельном управлении. Это равносильно тому, что в одном городе будет две мэрии. Но в городе должна быть только одна мэрия. Если же их больше, чем одна, это знак разделения. Если группа христиан действительно видит почву единства, они скажут: «У нас не может быть отдельного управления. У нас должно быть одно управление с церковью, которая уже существует в городе». Если мэрия уже есть, другую иметь невозможно. Если вы настаиваете на отдельной мэрии, вы разделение.
Возможно, что существует группа без особого названия, учения или общения и которая не настаивает на собственном управлении. Нам ещё нужно проверить, желают ли они открыться для общения со всеми поместными церквями на земле. Предположим, члены этой группы говорят: «У нас нет ничего особого, и у нас нет отдельного управления, но нам не нравится общаться с другими церквями». Если они говорят подобное, они превратились в поместную секту. Они больше не поместная церковь, потому что поместная церковь является частью Тела, одной среди многих других поместных церквей. Следовательно, настоящая поместная церковь должна быть открыта для других церквей. Если они отделяют себя от других церквей, они поместная секта.
Нам нужно изучать все группы в соответствии с этими пятью положениями. Сегодня — время разделения и путаницы, и нам не следует слепо принимать любую группу. Мы должны проверить, есть у них особое название, особое учение или особая практика. Нам нужно посмотреть, настаивают ли они на своём собственном управлении, и мы должны узнать, открыты ли они для всех поместных церквей во всем мире. Если они прошли все эти испытания, они являются настоящей поместной церковью. Но если они не могут пройти их, нам не следует спешить признавать их как церковь.
Поскольку мы все находимся в Господнем восстановлении и на практике осуществляем жизнь Тела, нам должно быть ясно, кто мы такие. Мы, конечно, не разделение. Более того, среди нас нет никаких разделений. Церковь в Коринфе не была разделением, и это не была секта. Однако, к сожалению, среди коринфян были разделения. В этом нам надо быть осторожными. Мы в Господнем восстановлении — не разделение. Но возможно, что в поместной церкви будут разделения. Одни могут говорить одно, а другие — другое, однако все они находятся в одной местности. Это и есть разделение. Например, братья в одном месте стоят на почве единства. Таким образом, они не разделение. Но среди них может возникнуть разделение. Возможно, среди них нет согласия, и у них образовались различные группировки. Возможно, одни придерживаются одного мнения, а другие склоняются к другому. Вероятно, вы не считаете это разделением. Это может и не быть настоящим разделением, но это нечто очень близкое к нему. По крайней мере, это семена разделения. Поэтому нам нужно быть честными пред Господом. Мы не должны быть разделением, и у нас не должно быть никаких разделений. Мы должны рассеять всякую тень разделения и выкопать все семена разделения. Господне восстановление — это прежде всего восстановление единства. Если мы по-прежнему являемся разделением или у нас есть разделения, мы больше не в Господнем восстановлении. Если мы участвуем в разделении, мы не можем быть в Господнем восстановлении. Напротив, мы — часть повторения истории христианства. Это очень серьёзно. Если мы потеряем своё согласие, своё настоящее единство, мы потеряем и восстановление.
В 1 Кор. 11 Павел говорит, что если среди нас есть разделения, то, когда мы сходимся на трапезу Господнюю, мы сходимся не на лучшее, а на худшее (1 Кор. 11:17). В 1 Кор. 11:20 говорится: «Итак, когда вы сходитесь в одном месте, то это не вкушение вечери Господней». Мы можем посещать трапезу Господнюю, не распознавая Тела (1 Кор. 11:29). Всякий, кто ест и пьёт на трапезе Господней, не распознавая Тела, ест и пьёт суд самому себе (1 Кор. 11:29). Это, конечно, не приобретение, а потеря. Всякий раз, когда мы приходим на трапезу Господнюю, мы должны распознавать Тело. В 1 Кор. 11:29 Тело означает не распятое на кресте физическое тело Господа, а Его мистическое Тело. На трапезе Господней тело имеет два аспекта. Один аспект указывает на физическое тело Господа; второй аспект — на мистическое Тело Христово. Нам всем нужно распознавать Христово мистическое Тело. Всякий раз, когда мы прикасаемся к хлебу на трапезе Господней, мы должны понимать, что хлеб обозначает это единственное Тело. Поскольку хлеб обозначает мистическое Тело, среди нас не должно быть разделений. Если мы все ещё участвуем в разделении, но при этом причащаемся хлеба, для нас это будет не приобретением, а потерей. Каждый раз, приходя на трапезу Господнюю, мы должны проверять себя и спрашивать: «Участвую ли я в разделении? Если да, то мне следует воздержаться и не принимать трапезу Господнюю. Если я причащаюсь трапезы Господней, участвуя в чем-то связанном с разделением, для меня это не приобретение. Я прихожу на трапезу не на лучшее [приобретение], a на худшее [потерю]». Это очень серьёзно.
Никогда не считайте разделение чем-то несущественным. Мы должны принимать трапезу Господнюю с почтением и в страхе, иначе мы прикасаемся к Телу Господнему, не распознавая. Нам нужно распознавать: то, чего мы собираемся причаститься, есть единственное Тело Христово. В этом единственном Теле не должно быть никакого разделения. Если я не участвую в разделении, я буду прикасаться к Телу Господнему в мире и с чистой совестью. Пусть это станет ясно для всех церквей.
Господне восстановление — это не движение и не разделение. Все, невзирая на возраст, должны пребывать в согласии. Мы не разделение, и у нас нет разделений. Напротив, мы свидетельство одного Тела и одного Духа. Когда мы приходим на трапезу Господнюю, мы провозглашаем всей вселенной, что мы едины, что мы вышли из разделения и что у нас нет разделений. Когда мы прикасаемся к одному хлебу, который символизирует единственное Тело Христово во вселенной, у нас в совести должно быть свидетельство того, что мы не участвуем в разделении. Если же, когда мы прикасаемся к трапезе Господней, наша совесть в отношении разделения нечиста, мы пострадаем, потому что будем есть и пить, не распознавая Тела. Это не будет полезно для нас. Пусть Господь смилуется над нами, чтобы всякий раз, приходя на трапезу Господнюю, мы бы использовали свою совесть и различали, участвуем мы или нет в чем-то относящемся к разделению.
Поскольку сегодня — время путаницы и разделения, мы должны различать, какая группа христиан является настоящим свидетельством одного Тела. Затем мы сами должны быть уверены в том, что у нас нет никакого семени разделения или источника разделения среди нас. Если у нас нет разделения, наша совесть будет чиста, и у нас будет сильное свидетельство Тела Господнего для вселенной. Тогда благословение Господа будет на нас.
